Серые пустоши жизни - Страница 116

116

– Свободы! – жестко ответил он одним словом. – Я хочу свободы для всех и во всем, кроме одного – мучить других, тех, кто не способен защититься. А во всем другом – пусть люди свободно творят новое! Пусть будет все – войны и мир, горечь и радость, жизнь и смерть. Только пусть не будет рабства! Пусть люди получат право любить друг друга так, как нравится им! Но всему вышесказанному мешает Серая Башня, Совет Магов. А значит, я их уничтожу. И еще раз о рабстве – я смету его, как понятие! Возможно, мои слова кажутся вам несколько сумбурными, но я не планировал брать здесь власть. Я пришел в ваш мир с одной целью – найти Серого Дракона. Но когда я увидел кошмары, к которым вы привыкли с детства, я просто не смог остаться в стороне.

– Вот как? – заинтересованно приподняла брови принцесса. – Одного не понимаю. Вашего отношения к рабству. Оно очень удобно!

– Видите, в чем разница наших взглядов на жизнь? – грустно улыбнулся Хранитель. – Я смотрю на ваш мир со стороны, у меня свежий, не замутненный привычкой взгляд. Вы же не понимаете, что раб – тоже человек, имеющий право на жизнь, любовь и счастье. Пусть маленькое, но свое. Вы никогда не пробовали поставить себя на место несчастного, которого пытают или казнят ради развлечения господина? Нет? А попробуйте, здорово отрезвляет.

– Нет, не пыталась… – несколько растерянно ответила Аррин и попыталась, но ей стало страшно – не хотела бы она испытать подобное на себе. Неужели рабы тоже способны чувствовать? Да нет, не может быть! Раб – полуживотное, у него нет человеческих чувств. А вдруг – есть? Вдруг Владыка прав? Девушка вздрогнула – ведь в таком случае она сама хуже последнего зверя! Но даже если и так, она должна думать о выживании своего народа. Кроме того…

Аррин передернула губами и продолжила, не совсем понимая странную жалостливость Серого Убийцы:

– Да, это действительно жестоко, я согласна. Но поймите и вы, что раб обязан повиноваться господину. А если не повинуется, повинен смерти!

– Рабства вообще не должно быть! – глаза Хранителя опасно загорелись. – Человек рождается свободным!

– Возможно, что вы правы, Владыка, – упрямо наклонила голову принцесса. – Но я не считаю, что подобные преобразования устоев можно проводить бытро. И хочу вас предупредить, что одним из условий вхождения Харнгирата в союз с вами станет временное сохранение у нас рабства и невмешательство в наши дела. Чтобы ликвидировать рабство без эксцессов, потребуется не меньше двух поколений. Особенно в таком обществе, как наше – если мы не хотим восстаний и кровопролития, да гражданской войны, в конце концов! И не требуйте, прошу вас, равноправия для мужчин. У нас это невозможно. Может, позже нам и удастся смягчить привычки наших женщин, но пока…

Йаарх задумчиво смотрел на нее и размышлял о том, сколько несчастных еще будут страдать годы и годы, пока что-то изменится в Харнгирате. Но союз с воительницами поможет искоренить рабство в других странах. Опять он должен выбирать меньшее зло. Не для него эта проклятая власть…

«Но, кроме меня – некому… – горько сказал землянин самому себе. – Раз уж без меня не могли… Раз уж взялся, так делай, сволочь!»

Что ж, условия придется принимать, слишком ценный союзник – ему все уши успели прожужжать о харнгиратских дивизиях «Диких Рысей» и «Проклятых Тьмой». Досадливо поморщившись, Хранитель буркнул:

– Такой вариант возможен. Но жестокости по отношению к рабам должны быть прекращены! И за пытку или убийство раба рабовладельца должно казнить! Прилюдно! Чтобы неповадно было издеваться над беззащитным!

– А если раб действительно виновен?! – потрясенно вытаращилась на него Аррин. – Если…

– Никаких «если»! – перебил ее Йаарх, глаза его гневно сверкнули, и девушка вздрогнула от этого жутковатого серебристого блеска. – Это обязательное условие! За вину – максимум легкая порка! Легкая!

Принцесса взглянула на него еще раз – Владыка пылал гневом, об этой черте его характера легенды не лгали. Гневлив, как мало кто. И он не уступит, это видно, значит, придется окорачивать ретивых любительниц помучить. Может, даже казнить нескольких для острастки. Но это как раз не страшно. Однако недоумение по поводу безумной ненависти к рабству не проходило. Ведь рабы так удобны… Как можно без них обходиться? Девушка спрашивала себя, но понять так и не смогла. Однако она была достаточно умна, чтобы понять: обычаи относительны. То, что привычно сегодня, может стать отвратительным завтра.

– Что ж, это условие выполнить нетрудно. Но я возвращаюсь к прежней теме – о том, чего вы хотите в нашем мире.

– И?

– Читая и обдумывая запретные легенды, – заставила себя улыбнуться Аррин, – я пришла к тому же, что вы только что сказали. Я имею в виду ваше стремление к свободе и полное отрицание рабства. Хотя последнего я и не понимаю, да и не пойму, наверное, никогда. Но ваши слова о праве выбора для каждого народа мне очень нравятся.

– И это вызвало у вас желание заключить союз со мной? – скептически посмотрел на нее Йаарх.

– Это всего лишь один из возможных вариантов развития событий, – холодно сообщила принцесса. – Хотя на данный момент он представляется мне наиболее предпочтительным. Но даже если вдруг произойдет чудо, и союз будет заключен, он должен остаться тайным. Поэтому на переговоры прибыла я, а не обычный посол.

– Интересно, а почему? – подозрительно прищурился Морхр, глотнув вина.

– Я уже объясняла вам, господа, – довольно язвительно сказала Аррин, в ее глазах поблескивал металл, – что Колхрия находится всего в нескольких днях пути от наших северных границ. А с другой стороны мы граничим с Онстером. Что такое герцог Таллиах – вы хорошо знаете. Атаковав с двух сторон, нас сомнут за несколько месяцев. Дабы не противостоять им в открытую, Харнгират формально объявит войну Олтияру. Но…

116